Самая демократическая! 5 декабря 1936 года в СССР принята самая демократическая и прогрессивная Конституция на тот момент в мире.
Сегодня, 10:59. Разместил: redactor
Восемьдесят девять лет назад, 5 декабря 1936 года, на Чрезвычайном VIII съезде Советов была принята новая Конституция СССР. Уже на следующий день, 6 декабря, текст Основного закона страны был опубликован в печати. Принятию Конституции предшествовало её широкое обсуждение, в котором приняли участие 75 млн человек, внёсшие 1,5 млн предложений, дополнений и поправок. Эту Конституцию называли не только «сталинской», но и «самой демократической в мире», указывая на внушительный список прав и свобод, в ней закреплённых. Прежде всего впечатляли права социально-экономические! Их выделение считалось важнейшей особенностью, отличавшей советское законодательство от «буржуазного».
Неудобная диктатура
Конституция 1936 года наметила некий отход от идеократии. Прежняя Конституция начиналась с Декларации о создании СССР, которая была выдержана в достаточно «брутальном духе». Так, в ней говорилось о диктатуре пролетариата, «сплотившей вокруг себя большинство населения». В «сталинской» Конституции СССР уже определялся как «социалистическое государство рабочих и крестьян». При этом от самого термина «диктатура пролетариата» полностью не отказались.
Однако тут получалось некое противоречие. Пролетарий — работник, для которого продажа своей рабочей силы — единственный источник существования. Называть так советских трудящихся, которые формально обладали средствами производств, было как-то неудобно.
Не слишком уместным было и говорить о диктатуре. Ведь диктатура — это власть, особо не связанная никакими законами. А Иосиф Сталин хотел, чтобы создаваемая им государственно-политическая система основывалась на твёрдой правовой базе, которая выглядела бы лучше, чем выглядела таковая на Западе. Поэтому он прибег к некоей идейно-политической хитрости. «Диктатура пролетариата» оставалась в официальном обиходе, но как бы сочеталась с изящным эвфемизмом «государственная организация общества». Это весьма показательно. Здесь Сталин предстаёт убеждённым государственником, для которого государства превыше общества.
Данный эвфемизм Иосиф Виссарионович использовал в докладе на VIII Чрезвычайном Всесоюзном съезде Советов от 25 ноября 1936 года: «Буржуазные конституции молчаливо исходят из предпосылки о том, что … государственное руководство обществом (диктатура) должно принадлежать буржуазии… Проект новой Конституции СССР исходит из того, что … государственное руководство обществом (диктатура) принадлежит рабочему классу как передовому классу общества».
При этом Сталин иронизировал над своими оппонентами как «слева», так и «справа». О первых он сказал следующее: «Если расширение базы диктатуры рабочего класса и превращение диктатуры в более гибкую, стало быть, более мощную систему государственного руководства обществом трактуется ими не как усиление диктатуры рабочего класса, а как её ослабление или даже как отказ от неё, то позволительно спросить: а знают ли вообще эти господа, что такое диктатура рабочего класса?»
Ответил он и на противоположные обвинения в том, что диктатура всё-таки сохраняется: «Я должен признать, что проект новой Конституции действительно оставляет в силе режим диктатуры рабочего класса… Если уважаемые критики считают это недостатком проекта Конституции, то можно только пожалеть об этом. Мы же, большевики, считаем это достоинством проекта Конституции».
Партийный вопрос
В своём докладе «конституционному» съезду Сталин коснулся и партии, заявив, что новая Конституция «сохраняет без изменения нынешнее руководящее положение Коммунистической партии СССР». Заметим, что Иосиф Виссарионович как-то странно называет ВКП (большевиков). И это слишком похоже на будущее название — КПСС. Весьма возможно, что планы переименования имелись у него уже тогда. Причём здесь снова заметно сталинское государственничество. КП СССР — это партия, которая как бы «принадлежит» государству.
Впервые роль компартии была прописана в Конституции 1936 года, и, возможно, этим как бы компенсировался отказ от диктатуры пролетариата в тексте Основного закона.
Правда, зафиксирована роль партии была лишь в 126-й статье, причём звучало это несколько расплывчато. Сама статья начиналась с того, что «гражданам СССР обеспечивается право объединения в общественные организации: профессиональные союзы, кооперативные объединения, организации молодежи, спортивные и оборонные организации, культурные, технические и научные общества». При этом «наиболее активные и сознательные граждане из рядов рабочего класса и других слоев трудящихся объединяются во Всесоюзную коммунистическую партию (большевиков), являющуюся передовым отрядом трудящихся в их борьбе за укрепление и развитие социалистического строя и представляющую руководящее ядро всех организаций трудящихся, как общественных, так и государственных».
Сталин был убеждённым сторонником руководящей роли компартии. Однако он видел саму партию политическим авангардом, сосредоточенным на идейно-политическом воспитании масс и кадровой политике. А это требовало освобождения её от административно-хозяйственных функций, выполнение которых только способствовало бюрократизации. В январе 1944 года по распоряжению Сталина Георгий Маленков составил проект постановления ЦК «Об улучшении государственных органов на местах». В нём предлагалось: «а) покончить с установившейся вредной практикой дублирования и параллелизма в руководстве хозяйственным и культурным строительством со стороны местных партийных и государственных органов… и полностью сосредоточить оперативное управление хозяйственным и культурным строительством… в государственных органах… б) укрепить государственные органы наиболее авторитетными и опытными кадрами… в) повернуть внимание партийных организаций к всемерному укреплению государственных органов… освободив партийные органы от несвойственных им административно-хозяйственных функций и установить правильное разделение и разграничение обязанностей между партийными и государственными органами; г) обязать руководящие партийные органы на местах, проводя перестройку взаимоотношений с советскими органами…»
Предполагалось, что постановление отменит должность заместителя первого секретаря региональных комитетов (от ЦК республик до райкомов) по хозяйственным вопросам. Намечалась и ликвидация соответствующих отделов. Кроме того, предполагалось, что первые секретари комитетов займут должности председателей исполнительных комитетов местных Советов. Последняя мера, как очевидно, была призвана усилить Советы, поднять их авторитет, а заодно поставить партократию под советский контроль. Однако эту идею так и не поддержали в Политбюро.
Призрак демократизации
В целом Конституция 1936 года серьёзно отходила от идеологического схематизма в сторону «обычного» государственного прагматизма. Теперь более широко использовалось слово «граждане», несколько вытеснявшее прежнее «трудящиеся». Таким образом, сообщалась идея о всеобщности права.
В прежней Конституции равноправие граждан связывалось лишь с национально-расовой принадлежностью. В новой же говорилось о равноправии вне зависимости от половой принадлежности, социального происхождения, имущественного положения, образования и оседлости. «Вместе с тем содержание отдельных конституционных норм по-прежнему было адресовано прежде всего рабочим.
Выборы становились действительно равными, тогда как в прежних советских конституциях преимущество отдавалось жителям городов (в полном соответствии с требованиями «диктатуры пролетариата»). Так, в ст. 9 Конституции 1924 года предписывалось: «Съезд Советов Союза Советских Социалистических Республик составляется из представителей городских Советов и Советов городских поселений по расчету 1 депутат на 25000 избирателей и представителей губернских съездов Советов — по расчету 1 депутат на 125000 жителей». Теперь с подобной «классовой дискриминацией» было покончено. Ликвидировалась система многоступенчатых выборов, народных представителей стали избирать по территориальным округам. К выборам допускались «лишенцы» — граждане с «неправильным» социальным статусом. Само голосование, ранее открытое, теперь являлось тайным.
Всё дело явно шло к демократизации, пусть и в рамках однопартийности. По мнению некоторых историков, выборы 1937 года планировалось провести на альтернативной основе. Сохранились образцы протоколов голосования, в которых утверждался принцип альтернативности будущих выборов.
Правда, альтернативные выборы так и не состоялись. В 1937 году произошло резкое обострение борьбы различных внутрипартийных кланов, которое во многом оказалось вызвано нежеланием аппарата идти на ротацию кадров. Страну накрыл вал массовых репрессий, а в их обстановке ни о каких свободных выборах и речи не шло.
О демократизации задумались и после войны. Тогда подготовили проект программы партии, который предполагал включить в управление СССР всех его граждан. Все они обязаны были по очереди выполнять государственные функции. Любую должность планировалось сделать выборной, а важнейшие вопросы следовало выносить на всенародное голосование.
Но демократизация не состоялась и в этот раз, чему способствовали обстоятельства внешнеполитические (начало «холодной войны»).
Укреплённая вертикаль
В новой Конституции намечалось усиление всей советской вертикали. При этом отбрасывались проекты введения института личной власти как нарушающие советский принцип. В цитированном выше докладе Сталин сообщал делегатам: «Предлагают дополнение к 48-й статье проекта Конституции, в силу которого требуют, чтобы председатель Президиума Верховного Совета Союза ССР избирался не Верховным Советом СССР, а всем населением страны. Я думаю, что это дополнение неправильно, ибо оно не соответствует духу нашей Конституции. По системе нашей Конституции в СССР не должно быть единоличного президента, избираемого всем населением наравне с Верховным Советом и могущего противопоставлять себя Верховному Совету». Что ж, Сталин предсказал тот конституционно-политический кризис, который разразится уже после крушения СССР, в 1992–1993 годах. Именно тогда мощная советская вертикаль вступила в жёсткое столкновение с президентом, что закончилось её крушением.
Советская вертикаль являлась именно вертикалью, то есть она характеризовалась жёстким подчинением нижестоящих Советов вышестоящим. Согласно ст. 110–111 исполнительный комитет Совета был подотчётен как самому Совету, так и исполнительному комитету вышестоящего Совета. Есть мнение, что такая система делала советовластие сугубо формальным. Хотя вышестоящие инстанции просто «физически» оказывались не в состоянии решить все вопросы, стоящие перед нижестоящими. Не следует преувеличивать и степень партийного диктата, который, разумеется, имел место. Централизация местного управления не означала, что местные Советы и их исполкомы все решали по указаниям свыше. По приказаниям вышестоящих органов все вопросы местного характера решить зачастую невозможно, поскольку этих вопросов слишком много. Соответственно, даже то обстоятельство, что имела место "государственная" теория, характеризующая местное самоуправление, Советы как органы власти на местном уровне объективно не были в состоянии реализовать все свои функции.
Укрепление советской вертикали совпало и с дальнейшей централизацией страны. Сталин «оптимизировал» СССР, усиливая его унитарное начало. Сам он, как известно, в 1922 году оппонировал Ленину, предлагая проект автономизации. По мнению Иосифа Виссарионовича, все советские республики должны были войти в РСФСР на правах автономии.
В 1936 году Сталин использовал новую Конституцию для укрепления единства страны.
Сталин ликвидировал так называемые национальные районы и национальные сельсоветы, которые обладали огромным удельным весом. Безусловно, это помогло упрочить единство страны, да и в будущем спасло от многих проблем. Можно только представить себе: на сколько частей распалась бы страна в 1991 году, если бы эти самые национальные районы и сельсоветы продолжали существовать.
«Сталинская» Конституция 1936 года позиционировала СССР как социалистическое и демократическое государство.
Источник: историк.рф
Вернуться назад