Берега разделённости

Нынешние политические «элиты» Кишинёва и Тирасполя словно бы не слышат друг друга, а люди и там, и там живут лишь надеждами
Наша эпоха спрессована в столь плотный пласт информации, что меняется ощущение времени. И события годичной и даже полугодичной давности воспринимаются уже как что-то очень-очень далёкое. Не так давно на узкой полоске земли, прижатой к левому берегу Днестра, именуемой ныне непризнанной Приднестровской Молдавской Республикой, одна политическая группировка выдавила из административных и командных высот другую. В этом проявилась новейшая логика политических местных реалий.

На поверхности политические группы в Тирасполе традиционно вещают о «верности Русскому миру», на деле политбомонд на левом берегу то и дело сотрясают скандалы. Так, в 2016 году развернулась настоящая информационная война между командой Шевчука и депутатами местного Верховного совета, поддерживаемыми рядом левобережных СМИ и крупным бизнесом.

Обвинения сыпались как из рога изобилия. Хищения валютных средств, фирмы-прокладки, цепочки по отмыванию денег, грязные схемы, тянущиеся в кишиневские банки, подконтрольные «главному кукловоду» нынешнего молдавского правления — олигарху Владимиру Плахотнюку. В этом смысле господа приднестровские политики, похоже, мало чем отличаются от их кишиневских коллег. И это при демонстрируемой на людях разделенности, обособленности…

Да, после печальных событий 1992 года — войны на Днестре — правый и левый берега живут практически самостоятельной политической жизнью. Причем порой возникает ощущение некоей зеркальности событий и явлений, формирующих реальность и тут, и там.

Так, перемены в пакете лиц во властных эшелонах непризнанного, но существующего уже 25 лет автономного политического режима мало что изменили в настроениях жителей левого берега Днестра. Большинство жителей Левобережья и сегодня видят в России надежду и опору — в том смысле, что тысячи граждан этого региона трудятся на территории Российской Федерации. Но заметим, это характерно во многом также и для правого берега. В то же время общая проблема такова, что оба берега Днестра похвастать ростом благополучия населения в последние годы особенно, увы, не могут.

Это усиливает многократно потоки трудовой миграции — как в сторону России, так и в иные европейские и не только пределы. Уезжая, жители Левобережья оставляют целые улицы пустых домов в некогда цветущих селах всего края. Политические элиты что на левом берегу, что на правом этот факт обойти не могут. Но преодолеть кризисные явления они не в силах. Парадокс еще и в том, что политически берега разошлись, а экономически сделать это почти невозможно.

Народнохозяйственный комплекс бывшей МССР был выстроен на взаимосвязях Кишинева и Тирасполя, а продукция сельского хозяйства находила сбыт только в других республиках СССР. И сейчас мало что изменилось. И никакие соросы и евросоюзы ничего поделать не могут. Поэтому экономические интересы вроде как должны диктовать прагматичный и взвешенный подход правящих элит — в том числе к вопросам постконфликтной жизни, а ей уже почти 25 лет, — обоих берегов. Но прагматизма и в помине нет.

Кишиневу риторика тираспольских политиков дает лишь повод покричать о «руке Москвы» и об «имперских амбициях Кремля в регионе». Тирасполь в надежде на помощь Москвы весьма несговорчив в том, что касается уступок в вопросе преодоления последствий конфликта на Днестре. Стороны как бы не слышат друг друга. Главное и самое печальное — ничего не слышно ни в прессе обоих берегов, ни в регулярно случающихся переговорах о том, как жить и взаимодействовать, когда энергетика, транспортная система, человеческие связи на всех уровнях сформировались еще в советское время и всякое разрывание этих связей и путей болезненно отзывается во всех сферах жизни обычных людей.

Прагматизма нет, зато просматривается некий параллелизм в иждивенческих настроениях правящих элит Кишинева и Тирасполя. Российская Федерация не только последние десять лет, но и всю новейшую историю края — начиная ещё с 90-х прошлого (ХХ) века — поддерживает морально и материально непризнанную республику приднестровцев. Это устраивает политиков в Тирасполе, которые все больше ожидают помощи, вместо того чтобы самим засучив рукава активнее искать пути преодоления кризисных явлений.

В свою очередь, евробюрократия и кураторы из Вашингтона щедро спонсируют элиты «проевропейского» толка в Кишиневе, которые то и дело в знак благодарности озабочены тем, какой из ведущих российских телевизионных каналов «запретить», как это было в 2014 году с каналом «Россия 24».

Политически берега расходятся всё дальше: Тирасполь широко применяет стандарты гражданского законодательства и политической жизни РФ, Кишинев рьяно имитирует воплощение западной модели либеральной демократии. Но как быть с газовой трубой, железнодорожными путями, магистральными ЛЭП, которые связывают берега, обеспечивая тепло, свет и торговые потоки? Разойтись не получается. Дорого стоит — раз, грозит всем полным коллапсом — два.

После переворота в Киеве и прихода там к власти националистов-радикалов, откровенных русофобов, Тирасполю стало еще сложнее существовать в определившемся региональном раскладе. Фактически Украина назло России блокирует Приднестровье. Россия далеко, посуху путь один — через Молдову, через берег правый. А Кишинев уже подписал Договор об ассоциации с ЕС, и стало быть, чтобы приднестровский бизнес мог прорваться сквозь выстроенную Киевом в ущерб здравому смыслу (повторюсь, назло России) блокаду, нужно идти на поклон в Кишинев — регистрировать предприятия, вести переговоры с евро-бюрократами.

Получается пестрая картина: население Приднестровья — «за Россию», бизнес-элиты левого берега — тоже, политики Тирасполя — «только за Россию», но жизнь продолжается, а Россия вряд ли примет решение в ближайшие годы о «признании», тем более «вхождении в состав». Аналогии с Крымом тут некорректны и невозможны априори. Такова реальность.

Но политики — тоже люди. Им свойственно приспосабливаться. Наряду с гражданством непризнанной ПМР жители левого берега в последние годы массово обзавелись гражданством Республики Молдова, не менее многочисленны обладатели гражданства РФ. Десятки тысяч жителей Левобережья (в том числе экс-президент так называемой ПМР Игорь Смирнов) наряду с перечисленными «родинами» обладают еще и гражданством Украины. Кроме того, множество жителей Левобережья Днестра (из числа тех, у кого есть гражданство Молдовы) не без успеха добиваются получения гражданства Румынии, а с ним и паспорта, который дает право без визы передвигаться по ЕС. Для местных реалий обычное дело, когда человек обладает тремя или четырьмя паспортами, причем чиновники и руководители непризнанной ПМР не исключение.

Да, месяцы, прошедшие с момента ухода от властных высот команды Шевчука и прихода группы «шерифовцев», мало что изменили в настроениях приднестровцев. Не видя перспектив у себя дома, люди массово покидают территорию Левобережья Днестра. Что же, это неудивительно — политики приходят и уходят, а грубая реальность и, главное, удручающе низкий уровень жизни в крае вносят свои коррективы в жизненные приоритеты граждан. Недавно экологи забили тревогу: «Река Днестр на грани умирания!» Для живущих на обоих берегах реки Днестр людей такое заявление звучит совсем апокалиптично. Но это уже, как говорится, совсем другая история…

Василий Михайловскийскачать dle 10.6фильмы бесплатно